Новости Башкортостана и Уфы
92.59
+0.02
100.27
-0.14
85.78
+0.37
1+ °C
Облачно
Идеи - в делоВремя наукиНедвижимость
Все новости
Детально
30 Октября 2020, 11:08

Ильгиз Ирназаров: Исследования иммуногенетики рыб помогает в поисках лекарств от Сovid-19

Ильгиз Ирназаров — ученый-генетик-иммунолог, руководитель научно-исследовательского Институтa ихтиобиологии и аквакультуры Польской Академии наук. В его дипломе, полученном много лет назад по окончании Башкирского государственного университета, фигурирует редкая специальность - «биолог-ихтиолог, учитель биологии и химии». За плечами — многолетняя работа и научные исследования в Европе, два года жизни и работы в Японии. Уже много лет Ильгиз Рашитович живет и работает в Польше, где нашел свою судьбу — познакомившись еще студентом в летнем лагере со своей будущей женой, полячкой Барбарой.
Сегодня он живет с семьей неподалеку от города Бельско-Бяла, в котором снимались знаменитые мультики про Болека и Лелека, а работает в институте, расположившемся среди живописных лесов и прудов — в непосредственном соседстве с объектом своих исследований. Наш земляк получил признание как ихтиолог, а главный его интерес — аквакультура и иммуногенетика рыб. Именно она сейчас очень важна для поисков лекарства от коронавируса, считает Ильгиз Рашитович, ведь, оказывается, рыбы благодаря своей особой генетике могут намного более успешно сопротивляться болезням, чем человек! Как тут не заговорить опять о «человеке-амфибии» и о том, как важно использовать результаты исследований и экспериментов с рыбами при поиске лекарства от Сovid-19 для людей!
В составе международного европейского консорциума возглавляемый Ильгизом Ирназаровым институт участвует в проекте AquaFAANG, задачей которого является прочтение последовательности ДНК и РНК разных видов рыб. Обо всем этом — наш разговор с ним - бывшим уфимцем, неизменно приезжающим на родину каждое лето с семьей. Непременно - к воде, на башкирские озера и водохранилища, в любимые места своего детства и юности.
Расскажите свою историю: где родились, учились, как пришли в профессию?
Родился я в Уфе. Окончил там среднюю школу №20. После ее окончания пробовал поступать в Башкирский медицинский институт, но у меня не получилось. Поработал год, и на следующий год сумел поступить в Башкирский государственный университет, на факультет биологии, где получил профессию «биолог-ихтиолог, учитель биологии и химии». Во время учебы в университете на третьем курсе надо было выбрать специализацию, и мы с друзьями, может быть, не очень осознанно выбрали ихтиологию, потому что это было связано, прежде всего, с летними экспедициями, а нам бывать в них, конечно, было интереснее, чем сидеть в лабораториях. Так я и начал заниматься ихтиологией. Этот нe очевидный и простой, казалось бы, выбор предопределил мою дальнейшую судьбу.
При этом мои студенческие годы пришлись на 1981-86 годы, а тогда между СССР и странами Варшавского договора, бывшего социалистического лагеря, широко практиковался молодежный обмен - летние лагеря. У нашего университета были дружественные вузы в этих странах, а я во время учебы был активистом, редактировал факультетскую газету «Биолог». И так получилось, что я удостоился чести быть в международном отряде от нашего университета, поехал в Германию, точнее, в существовавшую еще тогда Германскую Демократическую Республику, где собрались студенты из разных стран бывшего соцблока. В этой поездке я познакомился с девушкой, которая предопределила мою дальнейшую судьбу. Она была из Польши. После окончания университета и защиты диплома я год преподавал биологию в своей родной школе в Уфе. За это время мы поженились, я уехал к ней, оказался в Польше, и мы остались там жить.
Это место, которое нашему поколению очень хорошо знакомо — близ города Бельско-Бяла, в которой до сих пор действует знаменитая мультипликационная студия, известная фильмами про Болека и Лелека. Сначала жили в доме родителей жены. Естественно, встал вопрос о моей работе. И так получилось, что недалеко оказался Институт ихтиобиологии и аквакультуры — прямо по моей специальности! Съездил, поговорил с руководством и через какое-то время меня приняли туда на работу как молодого специалиста. В то время для меня это было очень важно — у нас уже родилось двое детей. Хотелось быть самостоятельным, а в этом институте у молодых специалистов была еще и перспектива получить свое жилье — так социалистическое государство поддерживало молодежь в те годы.
В общем, все сложилось удачно, и я уже через год работы получил квартиру в доме для специалистов института. Было очень удобно. Работа в 5 минутах ходьбы от дома. Но со временем семья разрослась. Родился третий ребенок. И, хотя трехкомнатная квартира была комфортной, мы решили построить дом в городке, откуда родом жена, в ста метрах от дома ее родителей. Так, чтобы теща к нам на чай в тапочках могла приходить. Рядом были и дома родных жены, так что получалась какая-то общность, что в принципе для нас хорошо. Например, когда летом выезжаем на долгое время в отпуск, нет проблем с тем, чтоб кто-то присмотрел за домом, собакой и котом, полил цветы в саду. Единственный минус - теперь на работу около 35 минут надо добираться на машине. Но я не жалуюсь. Как раз образуется время обдумать текущие дела, так как по сей день вся моя работа связана с исследовательским центром, в котором я начинал работу много лет назад.
Трудно ли было привыкнуть к новой стране?
Я в молодости все схватывал на лету. С ходу овладел польским языком, и, потом, все рядом были родные люди, так что никаких особых проблем не испытал. Конечно, у каждой страны есть своя специфика. Особенно по приезде чувствуешь различия в бытовом плане. Например, именины тут так же важны (если не важнее!), чем дни рождения. А дни рождения выглядят в плане угощений, стола, обычно намного скромнее, чем у нас. В воскресенье не принято работать по дому или во дворе - это день отдыха с обязательным семейным обедом, пирогом или тортом с кофе после него. Вообще я бы сказал, что поляки более «семейно ориентированные», если речь идет свободном времяпровождении.
Что же касается работы, мне, можно сказать, повезло. Как раз, когда я начал работать, началась развиваться область, которой я до сегодняшнего дня занимаюсь - это иммуногенетика, наука о том, как рыбы сопротивляются болезням. Организм одних рыб способен сопротивляться болезням, а других нет. Понять принцип устройства их генетики, я считаю, очень актуально во времена, когда на первый план в мире вышло исследование механизма действия коронавируса Сovid-19.
Чем занимается институт?
Наш институт действует как часть Польской Академии наук и занимается разведением и изучением пресноводных рыб в прудах, и потому располагается не в городе, а среди лесов, в непосредственной близости к водоемам - работа требует полевых условий для испытаний. У института в распоряжении экспериментальные пруды, где проводятся опыты по оценке каких-либо качеств рыб в полевых условиях — той же их устойчивости к болезням, в частности. Есть и специальные так называемые замкнутые рециркуляционные системы, где мы содержим экспериментальные группы рыб с тем, чтобы они не имели контакта с патогенами из внешней среды - мы их называем иммунологически «наивными» рыбами. Есть также комплекс, где используется принцип аквапоники - это когда рыбы содержатся в замкнутой системе водооборота, в условиях рециркуляции воды, при этом вода из бассейнов, в которых выращиваются рыбы, проходит через фильтры с растениями. Растения для своего роста используют «биогены» из воды. Таким образом, в этом комплексе совмещаются две производственные цепочки - производство рыб, «удобряющих» воду, и выращивание в этой же воде растительной продукции, которая одновременно очищает ее. Такие системы позволяют экономно использовать водные ресурсы, экономически эффективны.
Кроме того, у нас есть современные лаборатории, которые позволяют проводить исследования в области экотоксикологии, иммунологии и генетики рыб. Нашей задачей является не столько прочтение генома рыбы — всей последовательности ее ДНК, сколько понимание того, какие гены и почему активируются у них во время инфекционных заболеваний. Да, к сожалению, у рыб тоже бывают инфекции, тоже вирусные, и они наносят большой урон рыбным фермам. Так что мы решаем две задачи одновременно - сократить потери от инфекционных заболеваний и понять механизмы иммунного ответа.
Как связаны генетика и иммунология рыб с генетикой и иммунологией человека?
Очень тесно связаны, больше, чем думают! Дело в том, что на уровне клеток различия у нас не такие огромные. А если мы еще глубже опустимся на уровень молекул, то разницы практически никакой нет. Рыбы имеют такую же иммунную систему, как и человек. Механизмы реакций на заражения патогенами или на воспаления - одни и те же. Поэтому, изучая рыб, можно экстраполировать эти данные на человека. Я занимаюсь в основном генетикой карпов. Карп у нас — это модельный организм, на котором можно проверять разные реакции, исследовать их. И есть еще такая маленькая рыбка — данио-рерио, или zebrafish, она занимает огромное место в современной науке. Она тоже является модельным организмом, в котором можно отследить особо тонкие механизмы всевозможных реакций. Исследования сначала проходят на этих рыбках, а потом переносятся на высшие позвоночные организмы.
Могут ли исследования рыб помочь открыть что-то важное и для исследования организма человека, для поиска лекарств от разного рода пандемий?
Конечно, могут. На рыбах сначала проверяют какие-то реакции, понимают механизмы на молекулярном и клеточном уровнях, а потом переносят на человека. Например, мы занимается экотоксикологией. Химические вещества, которые вводятся в оборот хозяйственной деятельности человека, должны быть качественно оттестированы, особенно пестициды, используемые для опрыскивания полей. Надо обязательно знать детально, как они влияют и влияют ли на животный мир, в том числе на рыб, в конченом счете — на человека. Мы занимаемся исследованием влияния химических веществ на организм рыб, потому что даже в микроконцентрациях они могут нанести огромный вред рыбам, а, поступая затем в пищу человека, и ему. На рыбах можно проверять действие лекарств, так же, как и на лабораторных мышах. Можно проверять действие лекарств на их клеточных культурах.
Вы много рассказываете об аквакультуре. Могли бы разъяснить этот термин человеку не сведущему?
Аквакультура — это такая же область сельского хозяйства, как, скажем, животноводство, только вместо коров и кур тут разводят рыб. Это важная область человеческой деятельности, потому что в настоящее время мировые запасы океанов истощены, подорваны браконьерами, натуральные ресурсы истощаются, а мы все с вами знаем о том, как полезен и необходим человеку рыбный белок. Правильная аквакультура — это выращивание рыб в условиях максимально приближенныx к натуральным.
Я занимаюсь так называемой прудовой аквакультурой — это одна из наиболее дружелюбных для окружающей среды методик: рыб выращивают в прудах, кормят их натуральными кормами, из-за этого рыба на наши столы поступает высококачественная, без антибиотиков и химических веществ. Поэтому аквакультура важна во всем мире, ею особенно успешно занимаются в Юго-Восточной Азии, в Китае и Южной Корее. В Европе тоже, но тут меньше видов. Мы занимаемся традиционными видами рыб: карп, толстолобик, щука, судак. В Норвегии выращивают семгу и форель. В Турции очень мощная аквакультура форели. На юге Европы - лаврак, дорада.
Чего человечество еще не знает в мире рыб и почему это важно?
О, человечество много чего не знает о мире рыб! Мы даже еще не проникли в глубины океанов и морей настолько, чтобы знать, что творится на их дне, на самом глубоководье, не знаем почти ничего или непростительно мало о его обитателях! Мы стремимся в космос, а у себя на Земле еще очень многого не знаем, только начинаем что-то понимать. Важно целостное понимание - почему одни виды исчезают, а другие распространяются. Среди позвоночных рыбы - наиболее многочисленный класс с точки зрения видового разнообразия, и каждый вид уникален. Важно это потому, что рыбы для человечества - это огромная часть пищевых ресурсов, но и не только.
Важно знать биологию. Например, угорь европейский (Anguilla anguilla) - загадочная рыба, которая размножается в Саргассовом море. Преодолевая огромные расстояния, она приплывает к европейскому континенту, входит в реки, проводит там несколько лет жизни, а потом по какому-то сигналу уходит из рек в моря и опять плывет в сторону Саргассового моря, чтобы размножаться. Мы, человечество, хотя и можем выращивать этого угря в искусственных условиях, но вот размножить успешно его пока ни у кого не получается. Рыбные фермы базируются на молодняке рыб, выловленных в океане и доставленных на рыбные фермы, где их подращивают и продают. Из-за этого угря в природе становится все меньше и меньше, и уметь обеспечить его воспроизводство — сложная задача.
Кто помогал Вам осваивать профессию?
На меня большое влияние оказал Матей Журковский — профессор из Варшавы, изучающий животных, не рыб. Как-то я был у него на семинаре в институте, и он, расспрашивая меня о моей работе, предложил пройти аспирантуру в Варшаве, на что я с готовностью согласился. Он стал моим научным руководителем, а я - его аспирантом. В 1994 году я защитил диплом и получил звание доктора. Позже работал по специальности в Японии, переехав туда на два года, изучал особенности лососевых рыб. После Японии вернулся в Польшу, в свой же институт и продолжаю там работать. С 2011 года я стал его руководителем. Работа интересная, трудная, интенсивная.
Посвятив столько времени изучению подводного мира, стали ли Вы иначе относиться к проблемам экологии, защиты окружающей среды? Какие эко-привычки есть в Вашей жизни?
Каждый должен относиться к окружающей среде бережно. Одна моя простейшая эко-привычка, например, - не бросать мусор из окна автомобиля, как многие делают. Приезжая отдыхать к воде, нужно обязательно убирать за собой весь мусор, и не просто потому, что вид брошенного мусора неприятен. Пластик и прочие отходы сейчас становятся пищей для рыб, а через них в виде микроэлементов попадают и в наши желудки. Это плохо и для рыб, и для человека, это глобальный вопрос.
Надо, на мой взгляд, сильно сократить производство одноразовых упаковок, вернуться к стеклотаре, если речь идет о напитках. Мы используем много синтетических тканей и много стираем их с помощью очень агрессивной химии. Во время стирки от этих тканей отрываются микроволокна, которые попадают в воду, и отфильтровать их, даже если есть очистительные сооружения, невозможно. Далее эти микроволокна тоже попадают в моря и океаны, и эта проблема бумерангом возвращается к нам на столы, вместе с рыбой и морепродуктами. Ты думаешь, что ешь чистую рыбу, выловленную в северной Атлантике, а на самом деле в ней очень много загрязнений, попадающих в наш организм. Я где-то читал, что в центре Тихого океана плавает целый остров из пластика величиной с Францию. Нужно на уровне международных организаций принимать экстренные меры! Каждое государство должно ввести в этом плане какую-то комплексную программу.
Нет. Дочь Александра окончила университет в Глазго, в Шотландии, потом магистратуру в Лондоне, в этом году получила степень доктора, занимается исследованиями в области информации, психологии и экономики, работает в английском Leeds University. Средний сын Камиль получил образование в Катовицком университете и научно-техническом Университете в Кракове, геолог и инженер, работает в частной фирме, мы в семье шутим, что вертит дырки в земле. Младший сын Роберт в этом году получил степень магистра в Leeds University в Англии, во время учебы увлекся китайским языком и получил стипендию на годовой курс изучения китайского языка в Пекине, но из-за ситуации с коронавирусом сейчас проходит обучение онлайн.
Что Вам нравится и не нравится в Польше?
Нравится трудолюбие поляков. У них большое стремление облагораживать свои дома, они постоянно следят за своими дворами, за газонами, любят красоту, причем не только в зоне, очерченной собственным забором, но и за ним тоже. Нравится, как поляки относятся к своей истории, традициям, как на кладбищах тщательно следят за могилами своих предков. Вечером, когда едешь мимо, на них видны тысячи горящих свечей. Нравится их открытость, в принципе в нашем менталитете много общего. Жаль бывает, когда какие-то глубинные наши связи забываются в угоду сиюминутной политике.
Решительно не нравится польская зима. Очень непредсказуемая. Мы живем вблизи горнолыжных трасс, любим зимой кататься. Я к тому же люблю беговые лыжи. Еще с детства с отцом всегда ходили на лыжах в парке имени Гафури. Здесь же зимой надо ловить момент. Чуть зазеваешься, и снег растаял. На беговых лыжах рядом с домом - а мы живем на краю городка, за домом сразу же поля, идеальные условия - уже лет пять не бегал. Остаются трассы высоко в горах, с искусственным снегом. Правда, бывают «российские зимы», когда снег держится до двух месяцев, но это редко. В основном зимы мягкие.
В первую очередь вспоминаются, конечно, родители, сестра, друзья. Родители мои, слава Богу, живы, сейчас они в достаточно в пожилом возрасте, за 80, но в хорошей форме, следят за собой и, надеюсь, будут жить и радовать нас еще долго. Каждый раз, приезжая в Башкирию, чувствую себя как сын, вернувшийся в родной дом. Мой отец был преподавателем, профессором социологии, работал сначала в Уфимском государственном авиационном техническом институте, потом в Башгосуниверситете. Мама тоже преподаватель, работала в полиграфическом техникуме. В Уфе живет и моя сестра, она медик. Мы друг друга очень любим. Постоянно общаемся по WhatsApp, поэтому я в курсе всего, что в Уфе происходит.
Отец, кстати, родом из Баймакского района, мама - из Балтачевского. А мы, когда каждый год с семьей приезжаем в Уфу летом, ездим к родителям на дачу, на реку Уршак. Детям это интересно, потому что в Польше нет такого понятия «сад», как у нас в России. То есть сады в нашем понимании там есть, но по популярности не являются таким важным элементом городской жизни, как это было в Союзе.
С чем у вас ассоциируется Башкирия?
Прежде всего, с Уфой, городом, где я родился и вырос, и с югом Башкирии — с селом Темясово, откуда родом мои бабушка и отец, озером Талкас. Там очень красивые места: горы, природа, чистое озеро...Очень люблю Павловку. Когда я учился в школе, наш учитель физкультуры, Владимир Генрихович Мартенс, организовывал лагерь отдыха для детей на берегу этого водохранилища. По полтора-два месяца мы, школьники, жили в палатках, сами готовили еду, плавали на лодках. Павловка — это замечательное детство.
Есть у Вас любимая поговорка или правило в жизни?
Сложный вопрос. Жизненные принципы вырабатываются в течении всей жизни потихоньку и меняются иногда. Моя любимая поговорка - «Делай, что должен делать, и будь, что будет». На ум приходит правило - стараться жить в согласии с самим собой, не делать каких-то вещей, о которых пришлось бы потом жалеть. Или наоборот, не жалеть о том, что не хватило духу что-то сделать. Это сложно и не всегда получается. В жизни много трудных ситуаций. Но, как говорится в старом анекдоте, «стараться надо».
Автор:Гульчачак Ханнанова
Читайте нас: