Вратарь «Уфы» Александр Беленов: «В жизни не люблю вранье, а на поле - безразличие»

УФА, 15 апр 2019. /ИА «Башинформ»/.Один из лучших голкиперов российской Премьер-лиги по количеству отраженных пенальти и самый дорогой игрок ФК «Уфа» Александр Беленов в эксклюзивном интервью агентству «Башинформ» рассказал о том, почему его не вызывают в сборную, почему Виктор Гончаренко не «мягкий», какую роль в его карьере сыграл Сергей Семак, выучил ли он башкирский язык, и о самом главном футбольном желании.

- Каждые полгода, каждое трансферное окно ходят такие слухи. Поэтому никак. Такую информацию я воспринимаю спокойно.

- Мои желания должны совпадать с желаниями руководства клуба. Плюс хочется бороться за какие-то места, а не находиться в зоне вылетов или «стыков». В конце сезона, надеюсь, мы останемся в Премьер-лиге и уже после этого будем разговаривать.

- Положение такое, конечно, давит. И давно. Где-то суета присутствует, кто-то боится на себя взять инициативу, в атаке больше, наверное. Надеюсь, что последние игры добавят нам позитива и мы потихоньку выправим ситуацию. Тем более последние матчи показывают, что у всех можно забирать очки, поэтому будем стараться это делать.

- Как таковых, мыслей не было. Хотелось просто забить и спасти игру. Не обязательно я. Был последний угловой, время заканчивалось. Какая разница, даже если бы они выбили мяч и в воротах никого не было. Как говорится в одной песне: «Все или ничего». Хорошо, что так получилось.

- Да, решил и пошел. Подумал, пойду хотя бы потопчу кого-нибудь.

- Наверное, тяжело попасть в сборную из команды, которая борется за выживание. «Динамо» исключение, потому что это Москва (улыбается). Конечно, тренерский штаб обращает внимание на команды, которые вверху таблицы и играют в еврокубках. Я к этому спокойно отношусь.

- Если честно, не хочу про это говорить. Лучше промолчать, чем говорить неправду.

- Я понимаю, что сейчас это нереально, но в будущем все может быть. Для начала надо достойно выступать за свою команду и показывать результаты. Было время, когда в национальную команду попадали вратари, которые не имели игровой практики за свой клуб, но вызывались в сборную. Это все на усмотрение тренера.

- Сейчас я работаю один. В «Уфу» я пришел сам. Мне позвонил Сергей Богданович [Семак], потом я переговорил с руководством о задачах и нюансах контракта. А до этого у меня, конечно, были агенты, и не один, не два и не три. Как правило, 99% этих людей непорядочные. Они преследуют свою цель – заработать деньги. Поэтому, если кто-то из ребят прошел со своим агентом долгий путь и играет на хорошем уровне – это единицы. Обычно такие истории заканчиваются через три-пять лет, когда из человека уже ничего не выжмешь или футболист получает травму, то агент сразу же улетучивается.

- На тот момент я провел неплохие полгода в «Анжи», привлекался в сборную и мы показывали неплохую игру. Однако «Уфа» находилась выше и плюс разговор с Семаком многое для меня поменял. Потому что были другие варианты. Но тогда меня заинтересовал именно Сергей Богданович. Он грамотный специалист, у него хорошо поставлена речь, он четко формулирует задачу игроку, направляет в житейском и в футбольном плане.

- На тот момент, да. Потому что я не знал никого из ребят [футболистов], ни руководство клуба. Один раз я приезжал на стадион «Нефтяник», когда играл с «Кубанью», минимум знаний о городе. И Паша Аликин, с которым мы изредка пересекались.

- Трехметровые сугробы и очень холодно. Когда мы вернулись после сборов, было -20 градусов, темно. Я не понимал, куда попал. Тем более я до этого играл пять лет в южных регионах (Махачкала, Краснодар). Сейчас уже освоился, знаю места, где покушать, где погулять, показать достопримечательности, что-то могу подсказать людям, которые приезжают в Уфу. В этом плане, можно сказать, я стал немножко уфимцем.

- Отношусь с позитивом. Морду бить никто не лезет (смеется), значит, делаю что-то хорошее. Вообще я живу в центре, могу погулять в парке, около памятника Салавату Юлаеву пройтись, в кино сходить, в кафе-рестораны зайти покушать. В торговых центрах часто бываю, что-то для дома докупаю.

- Жизнь! Потому что я живу здесь, живу этим клубом, хочу, чтобы команда выигрывала, развивалась, росла. Надеюсь, что две трети этого сезона забудутся как страшный сон и будем занимать те места, которые мы занимали последние два сезона.

- Конечно. Присутствует где-то досада от того, что мы не прошли дальше. Эти шесть матчей отняли очень много сил. У нас не такая большая обойма футболистов, как в топ-клубах, у нас нет равноценной замены пяти-шести игроков. И, конечно, нам где-то не хватило сил в ущерб чемпионату России. Поэтому и в еврокубки мы не попали, и в РПЛ попали в зону турбулентности. А так и для города, и для республики это хорошо. Люди посмотрели на уровень футбола, когда тот же люксембургский клуб [«Прогрес» Нидеркорн] приезжает и не отбивается, как играет у нас большая часть чемпионата, а старается играть на победу.

- В «Уфу» я пришел, наверное, по кубанским стопам. Когда я пришел в «Кубань», клуб ни на какие высокие места не претендовал, звезд с неба не хватал. И мы тоже попали в Лигу Европы, прошли два отборочных раунда, вышли в группу, и это было круто. В последнем туре мы играли тоже дома, как и «Уфа», нам нужна была только победа, было очень жарко, по крайней мере, мне из ворот так казалось. И вообще пять лет жизни в Краснодаре изменили меня как человека, как футболиста. Я вырос как профессионал, у меня появился ребенок, перешел из роли подающего надежды и поднялся на уровень выше. Поэтому «Кубань» вспоминаю только с теплотой.

- Это, наверное, какой-то глупый журналист написал. Человек везде, где работал, показывал характер. Так же было и в «Кубани». У нас и макеты, и бутылки летали, и где-то прикрикнуть он мог. Каждый тренер относится ко всем по-разному. К лидерам – один подход, на молодежь иногда и накричать надо, чтобы их просто завести. У Михалыча это получалось хорошо. У нас все было хорошо, мы шли в паре очков от Лиги чемпионов, и после его увольнения начался спад клуба, который превратился в откровенный бардак и, как следствие, прекращение существования команды.

- Как было, так было. Это сейчас, спустя время, я понимаю, что можно было что-то не говорить, не делать. Но мы сами набиваем шишки. Неизвестно, как бы у меня все повернулось, если бы я не оказался в «Кубани», сидел бы вечно вторым или третьим вратарем. «Спартак» - это большая ответственность. Нужно большое доверие тренера. Ошибки будут всегда, где бы ты ни был.

- Очень редко. Сам я из Белгорода, живу в Краснодаре, а играю в Уфе. В родном городе у меня мама, брат с семьей и сын от первого брака. Поэтому при первой возможности я лечу туда, увидеть маму, ребенка, пообщаться, так как сын должен знать, что у него есть папа и он не виртуальный. Мама у меня на пенсии и она всегда меня ждет.

- Да, она часто смотрит матчи с моим участием по телевизору. Переживает. Потом звонит и спрашивает, не ударился ли я, не больно ли мне. Если неудачно сыграли – поддерживает и говорит, что главное то, что руки и ноги целые. Для мамы футбол на втором месте.

- Этот клуб уже поменялся несколько раз. После меня его уже два раза банкротили. Пара людей еще остались с тех времен, я их иногда встречаю в городе, пересекаюсь. Но тесного общения нет, конечно. Там очень большая текучесть кадров. Но надеюсь, что там все изменится, так как в Белгороде футбол должен быть.

- Я и за рулем могу прикрикнуть на кого-нибудь. Но больше всего по жизни я не люблю вранье, а на поле – безразличие и разгильдяйство. Ты можешь не забить, не успеть, но должен стараться полностью делать свое дело.

- Нормально. Я сейчас в команде один из самых опытных игроков, поэтому все адекватно воспринимают такие эмоции. Так поступаю не только я, но и еще пару ребят в команде. И все это делается на благо, а не кого-то оскорбить.

- В любой команде три-четыре вратаря. Помимо Тимура [Акмурзина] и Юры [Шафинского] у нас еще есть Леха Чернов, Рем [Саитгареев], Глеб Ефимов, рыжим мы его называем. Конкуренция есть, и со стороны кажется, что это обостренная. Но во внутренней кухне голкиперы, как правило, общаются нормально.

- Бывает, подсказываю как старший товарищ. Но это дело лично каждого послушать или пропустить мимо ушей.

- Чтобы «Уфа» не вылетела из РПЛ. И она не только моя, но и всей команды, руководства. И показывать хорошую игру и выручать партнеров.

- Сложный вопрос. Я не то что горжусь, а доволен, что стал профессиональным футболистом. Мальчик из маленького города, неполной малообеспеченной семьи добился этого. Сейчас могу дать своему сыну хорошее образование, мама ни в чем не нуждается.

- Я рад, что прошел все футбольные ступеньки от первенства города до Премьер-лиги. Поиграл в Евролиге, вызывался в сборную, так как из провинции это сделать сложнее, нежели из московской школы.

- Все меняется. Если ты выигрываешь, значит, они работают, проигрываешь – значит нет.

- Одеться (смеется).

- Что-то забыть. Иногда во сне вижу какие-то ужастики перед игрой, когда забыл бутсы или перчатки. Естественно, я готовлю экипировку, разминаюсь. Но самое главное то, что происходит на поле.

- Как бы ни было круто на морях (хотя туда тоже хочется), но все-таки дома у мамы. Ностальгические прогулки по местам детства заряжают.

- Сейчас вспомню. Сәскәләр [с выраженным русским акцентом] – цветы, аҙык-түлек – продукты, урамы – улица. У меня, конечно, задача выучить башкирский не стояла, но если ее поставить, то, думаю, я свои знания подтяну.

- Хотелось бы что-то выиграть - медаль или кубок. Это чувство, когда выходишь на важный матч, а потом побеждаешь, это, наверное, круто!