Бойцы СВО из Башкирии поделились с земляками дневником погибшего бойца

В зоне специальной военной операции военнослужащие выпустили книгу «Заметки „Философа“». Это — сборник выдержек из дневника жителя Ростова-на-Дону Сергея Некрасова, служившего под позывным «Философ» и погибшего в феврале этого года во время выполнения боевых задач под Артёмовском на Соледаро-Бахмутском направлении. Бойцы из Башкирии поделились с информагентством «Башинформ» главами книги.

Пролог к дневнику написала супруга Сергея Некрасова Виктория. Она пишет, что её супруг до подписания контракта с министерством обороны работал преподавателем. По словам Виктории, Сергей Некрасов пользовался авторитетом среди своих студентов и располагал их к себе. Сам мужчина окончил исторический факультет Ростовского госуниверситета, где начал углубленно изучать тему Великой Отечественной войны. Виктория Некрасова в предисловии пишет, что Сергей Некрасов мог часами говорить о военных операциях, маршалах, изучать карты наступлений.

«Как знаток истории и настоящий патриот, с началом специальной военной операции он всё чаще стал думать, что может и хочет помочь своей стране не только в тылу, но и на передовой. Его не смущало отсутствие опыта службы в армии и опасения близких. В итоге он заключил контракт с Министерством обороны и ушёл воевать добровольцем на Донбасс. Именно там, за „лентой“, между выездами на линию боевого соприкосновения он и писал свои заметки, в которых отразились его товарищи, окружающая действительность и самая настоящая жизнь», — пишет вдова воина.

Сергей Некрасов очень любил книги. Особенно он любил читать литературу из цикла «Жизнь замечательных людей». Страсть к чтению и сподвигла воина записывать свои наблюдения, в которых он показал своих боевых товарищей, передовую и эмоции солдат.

В УЧЕБНОЙ ЧАСТИ

Дни боевого слаживания Сергей Некрасов описывает как «интересную» жизнь. Подготовка группы бойцов, в которой оказался Некрасов, длилась десять дней.

«Счастливчики — нам на подготовку дали 5 дней. Как сказал полковник, начальник нашего учебного центра: „Не 5 дней, а 5 суток! Это не мало!“ - и на фронт! И вас по такой программе будут „готовить“. Нам назвали имена нескольких инструкторов, имеющих боевой опыт, и сказали: „Слушайте их во всём! Они дают самое нужное для выживания там. Тогда у вас будут шансы“».

Среди бойцов есть мужчины с разным уровнем здоровья. Командиры понимают это и требуют, чтобы воины не скрывали свои хронические заболевания.

«Серьёзные нагрузки ещё впереди: „У кого проблемы с давлением или другая ‚хроника‘, говорите сразу и не молчите! Уйдёте за "ленточку" с этими проблемами — вас там никто лечить не будет! Капец вам будет! Там реально раненых хватает“».

Бойцы на слаживании встают в пять часов утра. Весь день мужчины занимаются огневой и тактической подготовкой.

«После — свободное время. Отбоя как такового нет, но сегодня те, кто вернулся с полей и стрельбищ, в 21.00 уже храпели. Какое там свободное время?! Встали. Проснулся в 4 утра от холода: в печке кончилась солярка. Зато успел сходить в „дамскую“ комнату: по понятным причинам, там сразу образуется „пробка“ после подъёма. Почистил зубы, умылся. Когда вышел, уже стояла небольшая очередь. Воду из-под крана не пить, а иначе расстройство желудка. Поэтому всей ротой скидываемся на пятилитровки воды: сразу 20 бутылок берём. Половина ребят ещё спит: их не будут будить до 10:00. Им — на фронт».

Сергей Некрасов пишет, что на «учебке» особое отношение к тем, кто завершил программу подготовки и отбывает в зону СВО.

«„Старшина со своей командой уходят на фронт: «Ну, что могу только пожелать вам, оставшимся?! Удачи». К уходящим туда особое отношение».

ПРИРОДА И ВОЕННЫЕ БУДНИ

Сергей Некрасов, будучи человеком наблюдательным, обращал внимание на мельчайшие детали. Например, на поведение птиц во время артиллерийского обстрела.

«Стаю прорезает снаряд: сначала с их стороны, потом с нашей. Нарушен строй косяка: бедные птицы мечутся и сходят с ума. Не понимая, что происходит… Только после окончания обстрела они смогли продолжить свой полёт. Под минометный обстрел попала стая куропаток: выбежали из гнёзд и стали суматошно бегать между разрывами мин. Удивительно, но никто из них не погиб… Спустились к ручью и спаслись. Здесь много белых ласк и на позициях появился кот. Видимо, из ближайших населённых пунктов, где ещё есть люди: кругом всё разбито.

Страшное зрелище: опоры высоковольтных ЛЭП, скрученные взрывами в спираль, разбитые дома (ни одного целого!) и дороги… Слава Богу, никого не убил. Единственные жертвы — фазан-красавец (когда пристреливали оружие — вылетел — непонятно откуда — под мою очередь. Погиб не зря: я понял, что пули уходят влево и внёс поправки в прицел) и крысы: пять штук. Этих отстреливаем беспощадно: мародёрят наши продукты.

Ни одного целого дерева: постоянными обстрелами уничтожен весь лес. Теперь кассеты и мины превращают в труху пеньки. А ведь три месяца назад, когда мы пришли сюда, здесь был плохонький, но лес». 

Автор книги точно передал напряжённую атмосферу воинских будней. Российский солдат не теряет бдительности, стойко переносит вся тяготы и лишения армейской жизни.

«Хожу на родник умыться, почистить зубы и набрать воды. Потом читаю Евангелие: делаю это каждый день. Потом ухожу: смотрим землю, слушаем воздух. Бронежилет и каску снимаю, только когда зайду в камыши: они под три метра. По-другому не умоешься. Автомат — рядом: правило 31 патрона (в мирной армии, которая не воюет, за это наказывают очень жёстко: нарушение ТБ оружия, но мы на войне и кто первым выстрелил — тот и победил). 30 патронов в магазине, один — в стволе: не надо тратить драгоценные секунды на передергивание затвора. Палец со снятого предохранителя на спусковой крючок и — огонь! В сторону любого подозрительного звука. Или если человек не ответил на пароль…»

«БАБА ЯГА»

В один из дней на передовой «Философ» с сослуживцами попал под обстрел «Бабы Яги». Так российские военнослужащие называют тяжёлые промышленные беспилотные летательные аппараты с пятью, шестью или восемью роторами, переделанные ВСУ для сброса гранат, мин или других боеприпасов.

«Обычная фронтовая рутина: ежедневные обстрелы кассетами и миномётами. Главная проблема — беспилотники ВСУ: работают в режиме 24/7.

Самое страшное для меня (да и для многих ребят) — «Баба Яга». Эта гадина — самый большой беспилотник и поэтому летает только по ночам (из-за своих размеров), но и берёт больше всего: 6-8 мин. Ещё почему она опаснее дневных — у неё приборы ночного видения и тепловизор (видит — по теплу тела — даже крысу, ласку, и силуэт человека). Единственный шанс — чтобы не заметила — прижаться к дереву. А лучше быть в блиндаже».

На следующую ночь она прилетела и сбросила — прямо на крышу — 120-мм мину. Потом ещё одну. Точно в яблочко! Когда утром поднялся — увидел на месте блиндажа аккуратную, ровную воронку диаметром 4 метра и фарш из обломков брёвен и земли. «Баба Яга» и разрушила наш блиндаж: сами виноваты. Учимся на своих же ошибках. Зачастую — кровью. Только так здесь даётся опыт выживания». 

Сергей Некрасов делится воспоминаниями, как однажды бойцы решили попить чай. Они собрались в блиндаже, который выкопали «Философ» и его товарищи.

«У нас был самый большой и комфортный блиндаж на трёх человек (откопали на свою голову). Даже кухонька и биотуалет. «Баба Яга» вычислила нас по огню газовой горелки и нагретой стальной кружке, а также открытый вход, куда выходило тепло. Мы услышали только свист, потом грохот и у меня в глазах засверкали тысячи солнц… Меня отбросило к стенке блиндажа, на некоторое время оглох… Потом мне сказали: «Если зайчики в глазах — это хорошо: жив, а вот если серость или туман, тошнота — значит, ранен/контужен». Спросили, все ли живы, один стонет: «Завалило мешком (перед входом поставили бруствер в два ряда из пятидесятикилограммовых мешков с землёй). Не зря трудились: это спасло нам жизни. Он принял на себя основную энергию взрыва: утром увидел, что мешки (те, что не разорвало) закинуло на деревья (вернее, их остатки) и на вершину холма».

БУДЕМ ЖИТЬ!

Будни воинов скрашивали полевые концерты. По словам Сергея Некрасова, бойцы в такие короткие минуты отдыха успевают преобразиться, они отвлекаются от огня и грохота канонады.

«Ребята хоть душой отошли, а когда запели „Тёмную ночь“: „Смерть не страшна, с ней не раз мы встречались в бою. Вот и сейчас надо мною она кружится…“. Она кружится буквально: в виде „Бабы Яги“ и камикадзе. Вот теперь я понял смысл этих слов». 

Сергей Некрасов в этой последней главе своего дневника обращается к своим читателям с просьбой не унывать, верить и молиться.

«Не унывайте, верьте и молитесь. Вы (вы все) даже не представляете, какие вы все счастливцы. Имеете возможность жить мирной жизнью. Продукты нам в окопы доставляет так называемый «такелаж»: ребята тащат на себе по 40 килограммов 3 километра по чавкающей жиже. Их в любой момент могут накрыть миномёты и беспилотники. И им — в отличие от нас — негде укрыться: «открытка» (открытая местность). Вот кто настоящие герои. 

Нам тут все советуют не лезть на рожон, а мы лезли и будем лезть: нельзя бросать раненого под обстрелом. Даже если ты сам станешь трёхсотым или двухсотым (убитым). И это негласное правило здесь не обсуждается: подави свой страх и спаси товарища. А бывает очень страшно. Мне в том числе… Но по-другому здесь никак.

Это к вопросу о цене и важности ваших слов, дорогие вы наши люди. Если получится — сообщу, что от Философа. Будем Жить».