От уфимского телевидения до сериалов на федеральном ТВ: история режиссера Гузэль Киреевой

Имя Гузэль Киреевой хорошо знакомо всем любителям отечественных сериалов. Она снимала такие проекты, как «Глухарь», «Напарницы», «Мама». А 23 октября на ТВ-3 выйдет ее новая работа — «Стой! Не то мама будет гадать» о брутальном полицейском и его маме, обладающей необычным талантом. О том, как проходили съёмки, работе в тандеме с дочерью, пережитой онкологии и многом другом режиссёр рассказала в интервью «Башинформу» незадолго до премьеры.

— Гузэль, несколько лет своей жизни вы посвятили уфимскому телевидению. Каким оно вам запомнилось, общаетесь ли вы с кем-то из бывших коллег, может быть, даже работаете с кем-то?

— Я пришла туда первый раз на работу в августе 1983 года, и это было первое место моей работы в профессии. Не поступила на актерское отделение в ГИТИС, приехала домой, а мама говорит: «Пойдешь администратором на телевидение». Я тогда не знала, чем мне предстоит заниматься, но мама сказала, что это самый главный человек на телевидении (смеется). И вот так я начала ставить заставки. Но и мне было так все интересно, что я стала лучшим помощником, потом пошла ассистентом, научилась работать с пультом, потом начала снимать что-то. И снимала в разных жанрах телевидения — это были и трансляции, и новости, и художественные программы. Параллельно поступила в Уфимский государственный институт искусств на отделение режиссуры театра. Эта профессия очень много мне дала. Это мой первый родной дом, где я заработала свои первые деньги… Было здорово!

Я со всеми общаюсь, правда, ни с кем не работаю. Но при этом у меня остались теплые отношения, там меня помнят и любят.

— Каким было состояние башкирского кино тогда и как вы его оцениваете сегодня?

— Тогда на пленку снимали фильмы. Амир Габдульманович Абдразаков у нас был хороший режиссер, он много снимал. Мой папа, Фаиз Вахитов, был актером, театроведом, а также главным режиссером телевидения, он тоже снимал фильмы. Я вижу, как кино сейчас развивается. Была на фестивале в Уфе «Серебряный Акбузат» несколько лет назад и видела достаточно приличные работы. Есть хорошие актеры, которых я бы с удовольствием снимала. Кстати, сейчас ко мне приезжала сниматься девочка из Казани, очень хорошая актриса. Так что я с удовольствием могла бы снимать и актеров из Уфы.

— Вопрос про так называемый творческий ступор. Было ли у вас в жизни такое и как преодолевали?

— Бывают какие-то жизненные коллизии, человеческие. В 2010 году у меня случилась онкология, я перенесла операцию. Снимала кино и одновременно проходила химиотерапию. В 2006 году у меня не стало мужа. Но это же не назовешь творческим ступором. Это такая жизнь, и она у всех разная. Осталась одна с двумя детьми, и ступора у меня не было. Я понимала, что мне их нужно поднимать, ставить на ноги. В этом здорово помогала моя мама, но профессию я не бросала.

— А возникало желание заняться чем-то другим?

— У меня есть ремесло, я профессиональный человек. Я знаю, как работать с актерами, знаю психологию и не испытываю сложностей в своей профессии. Получаю от нее только удовольствие, поэтому никогда не было желания заняться чем-то другим. У меня есть хобби — вязание. И вяжу профессионально, красиво, стильно, у меня свой бренд. Много актеров в Москве ходят в моих красивых вещах, это изысканные вещи из премиальной пряжи. Это моя отдушина. И еще пишу стихи для песен в свои фильмы.

– Правда ли, что сейчас вы по-настоящему горите работой над сериалом «Стой! Не то мама будет гадать»?

– Слово «горю» мне вообще не нравится. Если горю – значит, сгорю! Я не горю, я получаю огромное удовольствие – во-первых. Для меня это невероятный опыт и, кстати, хочу сказать спасибо руководству канала – и это не лесть, это очень крутой момент, что на периоде запуска режиссер общается с заказчиком. Мы все обсуждали. Еще, что важно, очень хороший сценарий. Также у меня была возможность утвердить тех актеров, которых я хотела. Мне не спускали их сверху. Легко работалось, потому что собрался очень четкий хороший каст, который только радовал. Ведь у режиссера идет подъем, откровение, придумывание всего, атмосферы – от того, как у тебя работают актеры на площадке. И благодаря моему тесному сотрудничеству с руководством канала – это получилось. И знаете, проект как-то «лился рекой».

– Новый сериал – это история про непростые отношения мамы и сына. Властная женщина часто решает проблемы сына и приходит на помощь вопреки его желаниям. Хоть это и утрированно, но это вполне себе жизненная ситуация. Насколько она вам знакома и какая вы мама?

- В жизни я мама, которая всегда работает. Я старалась дать хорошее образование своим детям, и с самых ранних лет они у меня были заняты. Дочка моя пошла в Высшую школу экономики. Проучилась там первый курс, а потом случился ковид. Их перевели на дистанционное обучение, и она начала переживать, что, будучи студенткой, не может сидеть дома. И я сказала ей: хочешь бросать – бросай. Потому что по себе знаю, сколько металась по институтам – то один, то другой. Считаю, что человек должен искать себя. И вот она пошла ко мне «хлопушкой», я хотела, чтобы она начинала так, как я – условно – ставила заставки. Она выучила все объективы, поняла изнутри, с самого начала схему производства. Я хотела, чтобы она поняла – нравится ли ей это или нет. И когда продюсер подошла и предложила сделать ее вторым режиссером по площадке – я очень обрадовалась.

– Мама-режиссер, возвращаясь домой, все равно остается режиссером, который всё контролирует?

– Нет! Я добрая мама, но при этом достаточно строга. У нас даже была шутка на площадке: когда я была недовольна своей дочерью, она мне говорила – вот приду домой и маме на вас пожалуюсь. Забавно! (смеется). На площадке ей нельзя называть меня мамой, она меня называет Гузэль. У нас абсолютно теплые отношения, но при этом дочь со мной иногда ведет себя так, как не может себе позволить вести второй режиссер. Но что делать. Возможно, здесь есть положительные моменты, когда она может повлиять на ситуацию как дочь, а не как второй режиссер. Иногда это даже помогает процессу.

– Что вам нравится и не нравится в российских сериалах?

– Мне не нравятся сериалы очень сложные в производстве, что очень много бюрократии. Это очень смущает. Нравится и не нравится – мне кажется, это вкусовщина. Кто-то любит Бетховена, а кто-то Моцарта. Кому нравится одно – тому не нравится другое. Мне нравится качественный продукт, когда я вижу, что актер в кадре не вспоминает текст, который он вымучивает из головы, а когда он проживает эту историю. Когда небанальная история, когда это сделано по-настоящему. Нравится удивляться, вживаться и входить в эту историю, которую, когда заканчиваешь смотреть, как будто заканчиваешь читать интересную книгу.

Иногда некоторые продакшены думают, что они возьмут двух-трех топовых артистов, наберут кучу каких-то непонятных людей не из профессии. И ты видишь, что эти три топовых актера смотрятся на фоне непонятно кого очень странно. Но здесь опять же момент профессионализма режиссера. Не совру, если скажу, что у меня во всех эпизодах люди проживают историю. Я обязательно доведу человека до того состояния, которое хочу от него получить – даже если он дилетант и первый раз видит камеру. Сделаю так, что он у меня заплачет, рассмеется, упадет в обморок, прошепчет, прокричит, но я доведу его до такого состояния.

– Со временем меняется ваше личное отношение к собственному творчеству?

– Если у меня раньше, когда читала сценарий, перед этой сценой был страх – как я это сделаю, то сейчас этого абсолютно нет. Мне кажется, эта профессия должна напитываться, насыщаться кислородом, как хорошее вино. Со временем ты понимаешь, как тебе это надо сделать. Мне важно проиграть историю самой, я обязательно прохожу мизансцену, мне даже актеры иногда говорят – ну, сыграй ты какую-нибудь роль! Я говорю – нет, я только вам покажу. У меня еще есть смешное наказание для актеров – на площадке всякое бывает. Они знают, как я зажигаюсь, как фонтанирую идеями. И когда у меня кто-то проштрафился или еще что, говорю, выходите разводить мизансцену! И это их, конечно, здорово напрягает. А они в ответ – а режиссер нам не покажет? Отвечаю – нет, там есть ремарки, прочитайте и сделайте, как там написано. В общем, такие разовые акции, но они воспитывают актеров.

– Вы бываете в Уфе?

– Практически нет. Но могу свалиться на голову – у меня там подруги школьные, моя любимая подруга Элечка, и я могу прилететь к ней на день рождения, например, в десять часов вечера, не предупредив. В Уфе живет свекровь и друзья детства, знакомые тоже есть, но самая близкая подруга одна. Могу к ней прилететь, но это абсолютно частные поездки – условно – приехала на дачу, побыла три дня и вернулась в Москву. А так – у меня все дела здесь: работа, дети, могила близких. Слишком мало времени, чтобы куда-то ездить.

– Над какими еще проектами вы сейчас работаете? Что созданное вами можно будет увидеть в ближайшее время?

– Монтирую свой фильм и довожу его до логичного состояния, чтобы выйти в эфир уже в ближайшее время – этой осенью. Поэтому ничего нового у меня в работе сейчас быть не может, я же не актриса. Это актер может сниматься в нескольких проектах. Да, у меня лежат заявки, ко мне пришел человек, который готов финансировать и запускать полный метр, но я пока даже не могу прочитать эту историю, потому что мне надо доделать одно, а потом приступить к другому. Конечно, у меня много желаний, я бы хотела снимать историческое кино и биографическое. Моя подруга, жена Бориса Васильевича Щербакова, сейчас пишет потрясающую историю жизни Антона Павловича Чехова – начиная с его деда. И это такая крутая история: с любовью, предательствами, болезнями, радостями, подлостями - жизненная. Она хочет, чтобы я это сняла. Жду, когда она допишет, и это будет в моем плане стоять.

А сейчас мне хочется, чтобы как можно больше человек включили телевизоры и посмотрели наш сериал «Стой! Не то мама будет гадать». Он легкий и смешной. И очень важно, чтобы его увидело как можно больше людей, потому что он добрый. А в наше время добрый юмор очень необходим.

0+