Артур Назиуллин: Мы готовимся к историческому выступлению в Берлинской филармонии

УФА, 8 ноя 2019. /ИА «Башинформ», Артём Валиев/. Корреспондент ИА «Башинформ» побывал в штаб-квартире Национального симфонического оркестра в Государственном концертном зале «Башкортостан» и побеседовал с Артуром Назиуллиным - директором Симфонического оркестра и одновременно руководителем фонда Спивакова в Республике Башкортостан. О первом реалити-шоу с симфоническим оркестром, отношениях в коллективе, аттестации, условии приезда в Башкортостан, а также - секрете успеха Спивакова, знакомстве с Хабировым и планах «завоевать» Казань и Берлин.

– Первый мой инструмент - виолончель. В пять лет меня отвели в первую музыкальную школу, которая находится в Уфе на Советской площади. Моя мама альтистка, и естественно, она выбрала для сына ближе, что есть такое, струнный инструмент – виолончель. Два года она носила меня, мою виолончель, свой альт в трех руках, и к семи годам, когда пришел вопрос идти куда-то, поняла, что это довольно трудно. Она сказала: «Сынок, решай, либо этот замечательный инструмент ты носишь сам, либо что-то давай менять». Отец у меня в то время работал в ансамбле Файзи Гаскарова на кларнете, поэтому мы решили взять просто более компактный инструмент. Так я взял кларнет, и, слава богу, все пошло.

– Нет, мама не играла в оркестре, но, удивительный факт: когда Национальный симфонический оркестр только создался, она была в самом первом составе. Моя мама профессор Уфимского института искусств, народная артистка, она работает также в Башгосфилармонии в оркестре народных инструментов. Поэтому мама немножко имела отношение к тому коллективу, который сейчас я возглавляю. Отец здесь не работал, но в то время как раз он был кларнетистом. Поэтому я и выбрал, что ближе.

– Нет, родители никогда не помогали в прямом смысле продвижению по карьерной лестнице, потому что я очень рано уехал. Но родители, мама помогала финансово, когда я был студентом, когда был школьником. Первый мой инструмент, который, кстати, до сих пор у меня есть и на котором я играю, мне купила мама. Это в те трудные годы – начало 2000-х. Стоил инструмент дороже, чем автомобиль. Поэтому, конечно, жертвы родителей – это большого стоит, я безмерно благодарен. За это время очень много прошло через меня инструментов, но я играю на том, что мне купила мама. Мне это ближе.

– Музыка для меня – это моя жизнь. Я себя не мыслю без музыки. И я безмерно счастлив, что сейчас, находясь на руководящей должности в Республике Башкортостан, я не отрываю себя от музыки, я остался солистом программы Московской филармонии, солистом Московской областной филармонии. Контракты, проекты – они сохранились. Это было мое условие приезда в Башкортостан. Потому что я просто себя потеряю, если перестану быть исполнителем, в первую очередь солистом. А то, что я делюсь энергией – безусловно, позитивная и только позитивная эмоция и энергетика.

– Ничего. Хватает музыки на работе, моей профессиональной музыки. Я почти ничего не слушаю, только если то, что мне надо послушать. Иногда могу в машине послушать джаз, радио. Но целенаправленно я не слушаю.

– Я в первую очередь хочу посоветовать много работать и не ставить себе задачу пробиться. Оно само придет, если человек профессионально делает то, что делает. 99 процентов успеха - это твоя трудоспособность, твое трудолюбие. И, конечно же, любовь к музыке. А если ставишь себе задачу пробиться, это неправильный путь. У нас потрясающий формат нашей жизни, это искусство. Исполнительское искусство. У нас сразу понятно, играешь ли ты хорошо, или ты играешь плохо. Тут сразу слышно. И профессиональный музыкант, он сразу слышен. Есть моменты трактовки: кому-то близка такая трактовка, кому-то не близка, но уровень профессионализма – он виден сразу. Поэтому, если человек высокопрофессиональный, он себя найдет и в оркестре, и на любых других должностях. Это безусловно.

– В нашей профессии есть разное. Но художественный фильм интересен чем, он интересен драматургией. И там это гипертрофированно показано. В жизни в любой профессии есть люди, которые готовы идти по головам. А есть люди, которые готовы созидать. И вот эту положительную энергию видят сразу. И это, я думаю, воспринимается более благосклонно и просто честнее, ведь, как говорят, не надо ничего придумывать, тогда и врать не придется.

– Мои наблюдения: наверное, здесь просто очень талантливая земля. И здесь живут по-настоящему талантливые, поцелованные Богом люди. В 2016 году мы проводили конкурс по городам Башкортостана Фондом Спивакова, нашими партнерами, «Волшебство звука». Мы проехали 11 городов, причем это были и совсем малые города. В конкурсе приняло участие свыше 1100 детей. И я могу сказать, что многие из этих детей настолько яркие были, мы их поддержали, они попали в нашу программу и уехали в Москву с концертами, сейчас мы за ними следим и поддерживаем. Земля здесь потрясающая, я думаю, поэтому и рождаются с какой-то периодичностью особо талантливые люди.

– Я воспитанник его фонда. В 12 лет уехав из Башкирии, я попал под опеку таких организаций, как Фонд маэстро Спивакова, Фонд «Новые имена», Фонд Русского исполнительного искусства. И никогда не пользовался с Владимиром Теодоровичем тем, что я родом из Башкирии. Была очень интересная история. В 2015 году я был в Кольмаре на его фестивале, как солист, он меня позвал. Это французский город, легендарный фестиваль. Перед выходом на сцену меня объявляют как заслуженного артиста Республики Башкортостан. Маэстро меня остановил перед выходом, мы уже с ним должны выходить, начинать программу концертную. «Башкирии?» - Я говорю: «Да, Владимир Теодорович». На что он мне: «А ты знаешь, что я из Уфы?» Отвечаю: «Я тоже родился в Уфе». И вот так в 2015 году, по прошествии 15 лет Владимир Теодорович узнал, что я из Уфы. Так завязалась, закрутилась наша с ним любовь к республике родной и, я думаю, благодаря этому мы скоммуницировали и сделали фонд поддержки ярких, талантливых ребят, далее работаем в этом направлении.

– Это легендарная личность, тут каких-то обычных слов, как требовательный, ответственный, гениальный – мало. Он просто глыба, в хорошем смысле слова, на которую мы смотрим, учимся, восторгаемся. При этом он очень близкий по душе, никогда нет такого, что ты понимаешь, что ты - здесь, а Владимир Теодорович - там. Он настолько близкий и родной. Человек, с которого ты берешь пример и по отношению к жизни, и по отношению к людям, и безусловно, в первую очередь по отношению к музыке, любви к ней. Он потрясающий.

– Во-первых, это замечательная школа для меня, а потом, я сюда пришел с конкретной миссией - придать дополнительный импульс в развитии нашего коллектива. Я с первого дня понимал, что мне придется заниматься от унитазов до партитур, я к этому был готов, пройдя путь арт-директора Фонда Дунаевского еще в далеком 2011 году. Далее появился Фонд Спивакова у меня, далее Национальный симфонический оркестр. Это путь мне понятный был. И, я думаю, что руководством региона он был тоже поддержан, понимая, какую функцию я должен буду нести по продвижению нашего коллектива. Мы уже можем сказать – да, не просто, да, приходится работать и с лампочками, и со всем… Но мы приглашены в Берлинскую филармонию – а такого никогда не было за историю региона. У нас сольный концерт в рамках абонемента Московской филармонии в Концертном зале Чайковского, такого тоже никогда не было. Мы приглашены на Всероссийский симфонический форум в Свердловске. Это как баттл между оркестрами. Ряд очень серьезных проектов, и надо работать над этим.

– Я абсолютно творческий человек, но с системным внутренним характером. Естественно, один человек все сделать не может. Поэтому я постепенно обрастаю взаимоотношениями с регионом, потому что, как ни крути, я человек здесь относительно новый. Я постепенно обрастаю хорошей командой, на кого можно положиться, пока это небольшое количество человек. Постепенно мы работаем на то, чтобы мы выезжали. Вот планируем выезды к нашим друзьям, которые показывают потрясающий уровень - это Республика Татарстан. Госоркестр Татарстана. Мы в дружеских отношениях с руководителем еще в давние наши взаимодействия, как солиста меня и оркестра его. Мне приятно, что у нас есть с кого брать пример, безусловно, мы пойдем своей дорогой, но есть коллективы, с кого можно брать пример. Поэтому работа такая большая, и приходится заниматься в том числе билетами.

– Летом мы писали диск, впервые за очень долгое время, из произведений очень интересных. Сейчас мы его монтируем. Мы первую неделю июля посвятили тому, чтобы записать настоящий качественный хороший диск. Пятичасовые записи сетов были, то есть все так по-серьезному.

– Я уверен, все, что сделано качественно, оно будет востребовано. В том числе должен быть качественный промоушен. Все должно быть на высоком уровне. Тогда мы можем говорить, что это будет успешно.

- Он будет и в продаже, он будет и как презентационный, потому что коллектив должен иметь качественную полиграфическую продукцию, чтобы подарить, продемонстрировать. Понятно, что все эти ютуб-каналы, это все активно ведется. Но полиграфия, что-то в руке подержать - это тоже здорово.

– По продаже контента еще поработаем, но есть интересный интернет-проект. Пока мы не будем об этом говорить, но если получится, это будет первое реалити-шоу с симфоническим оркестром.

– Слушают, как всегда, великую классику. Композиторы великие, они никогда не выходят из моды. Мы коллектив государственного уровня, и Государственный симфонический коллектив обязан исполнять то, что было создано для симфонического коллектива сто, двести, триста и более лет назад. Поэтому мы это будем делать. А идти в ногу со временем – это правильное позиционирование в Сети себя, интересный контент, который ты выкладываешь, работа с аудиторией. Человек, идя на классическую музыку, даже если он чего-то не понимает, при том если эта музыка очень качественно исполнена, ищет и находит для себя определенные ноты, ноты радости, грусти, ноты просто поразмыслить о чем-то. Вот что ценно. Оно бессмертно.

– Да, это предыдущий руководитель нашего коллектива – Рустэм Сулейманов.

– Я не очень сильно следил, но все же волею судеб этот флешмоб видел. Я не знаю, о чем Рустэм хотел сказать... Мы в этот период проводили Фестиваль башкирских композиторов вместе с Союзом композиторов Республики Башкортостан, который до сих пор идет. Поэтому, что защищать – я не знаю. Наверное, у каждого мастера свои мысли, идеи.

– У нас все идет как в госплане: фестиваль, концерт, флешмобы у нас в меньшей мере. Мы проводили именно в этот период, и он еще идет, Фестиваль башкирских композиторов. Причем в начале этого фестиваля первым был концерт музыки молодых композиторов Башкортостана. Такого не делает никто, чтобы те молодые ребята, кто сейчас обучается, кто выпустился, не в стол писали произведения, а их исполняет главный симфонический коллектив, делая для них большой концерт, своими силами, никто нам не платит ничего. Мы проводим серьезный концерт этих молодых композиторов. Поэтому мы можем с уверенностью сказать, что башкирская музыка, она под контролем.

– Мы продюсированием не занимаемся. Мы работаем с теми организациями, которые себя зарекомендовали, которые являются главными «удержателями», так сказать, если для современного зрителя тоже записываем, композиторской темы в этом регионе, это Союз композиторов Республики Башкортостан. Они нам дают ярких талантливых ребят. Мы, конечно, слушаем эти произведения, близки они к нам, не близки. Пока все сходится. Что надо сделать, чтобы попасть в пул? Писать талантливую глубокую интересную музыку.

– Оно, безусловно, отличается. Но оно не отличается так, что у нас, скажем, хорошо, а там плохо. Либо наоборот. Если это качественно исполнено, это здорово, это классно, оно и там, и тут будет восприниматься одинаково с криками «Браво». Если это плохо, то это у нас и там будет восприниматься плохо. Главное, делать здорово то, к чему ты прикасаешься. Европа очень тепло воспринимает, Америка. Япония, может быть, чуть холодней. Но если они влюбляются, туда коллективы, артисты ездят постоянно. Качественный контент воспринимается на ура во всем мире.

– Насколько это этично, я не вправе давать оценку ни одному, ни другому. Я принимал участие в культурных форумах, в том числе в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке, в ЮНЕСКО в Париже. Я думаю, за доброе дело никогда не зазорно. Я три года назад ездил с концертом в рамках Московской филармонии в Луганск. Это был сольный концерт мой с Луганским филармоническим оркестром в большом зале Луганской филармонии. Конечно, немного не по себе, когда ты в окно видишь простреленные здания, рядом с филармонией пролетел снаряд и разрушил маленький домик... При этом был полный зал, причем концерты из-за военного положения проходили днем. Отклик потрясающий. Это людям нужно. Искусство и культура – это единственное, что человека побуждает и возбуждает к внутреннему самоанализу, к внутренней доброте, к созиданию, к чему угодно хорошему. Это то, что создано человеком, то, что остается на века. Также мы должны сделать так, чтобы был такой легендарный коллектив, как Национальный симфонический оркестр. Что он делал, делает и будет делать, потрясающие произведения исполнять с замечательными солистами, с уникальными дирижерами, ездить по миру… Вот это наша задача – делать добро, и как можно больше.

– В сфере музыки мы - неотделимая часть мира. И это правильно. Мы сотрудничаем, к нам приезжает наш друг солист Израильского филармонического оркестра под управлением Зубина Мета Александр Поволоцкий. К нам приезжают другие яркие интересные артисты из других стран. И мы, как я уже сказал, готовимся к легендарному историческому выступлению в Большом зале Берлинской филармонии. Мы не должны отделяться от мира. Я говорю сейчас про искусство. В нашем профиле, я считаю, мы должны находиться в глобальном развитии. Потому что мы часть этого мира, мира культуры, в первую очередь.

– Слава богу, пока его не было, и, надеюсь, не будет.

– Гордиться… Можно быть довольным или недовольным выступлением. Причем необязательно публика будет с тобой согласна в тот или иной момент. Наверное, я очень радуюсь тому, что делаю в лоне Фонда Спивакова. Это то, когда мы поддерживаем ребят, проекты, которые мы ведем по поддержке детей, находящихся в трудной жизненной ситуации. Концерты в детских домах, в детских больницах. Наверное, это действительно здорово, что мы делаем. Но гордиться этим – слишком громкие слова. Мы лучше будем делать что-то хорошо, чем будем об этом везде трубить. Фонд - это форма общественной организации, предполагается, что туда будут вносить деньги, но по реалиям мы видим то, что туда не вносят.

– Фонд не зарабатывает. Фонд получает. Благодаря правильной слаженной команде, которая профессионально и здорово работает, мы второй раз уже получаем грант президента России. На крупные российские проекты. Они все благотворительные. Ни за что мы не взяли ни копейки.

– У нас есть друзья, у нас есть несколько компаний, кто с нами работает. Но это разово. А так, чтобы энную сумму миллионов нам положили – такого нет. Но мы выигрываем президентские гранты, чем мы можем гордиться, потому что это работа большой команды: огромный отсев идет, огромный конкурс всероссийского уровня. И мы в нем побеждаем. Это здорово, потому что проекты получаются классные.

– Моя супруга – это человек, как я часто говорю, за которой я приехал в Башкирию, потому что она из Уфы. На протяжении всего времени, сколько мы вместе, я никак не смог ее уговорить уехать в Москву. Она истинный патриот этой республики. Детей пока еще у меня нет. Но это дело наживное...

– Знаешь, когда ты увидишь ребенка, все будет понятно. Например, моя мама мне не дала выбора. И это очень правильно. Она, наверное, как профессионал, увидела, что что-то может получиться. И она мне не дала другого выбора. Я в Москве очень много преподавал, и в главном училище при консерватории, и в других учреждениях. И я видел: люди поступили в главное музыкальное учреждение страны, но многие из них не до конца понимают, кем они хотят стать. А я в пять лет уже знал, что буду музыкантом. Потому что мне сказали: либо так, либо ты будешь заниматься совершенно другим делом, которое мне было не близко. И, возможно, это правильно. Сейчас, конечно, многие с этим могут не согласиться…

– У нас да, вероятности больше, по-другому не получается. Либо ты с детства берешь, делаешь и достигаешь, во взрослом возрасте это куда труднее.

– Мы, конечно, встречались на мероприятиях. Первая наша встреча состоялась после концерта к 100-летию Республики Башкортостан в Московском международном доме музыки, где я принимал участие как артист, мы замечательно пообщались. И в Башкортостане мы соприкасались на мероприятиях. Но вплотную, по делам оркестра мы не общались, я думаю, это еще впереди.

– Предмет встречи, если она состоится, если у нашего уважаемого главы будет время, я думаю, предмет разговора я составлю таким образом, чтоб это было как надо, но, как показывает практика, слишком много просить нельзя. У нас есть ряд заслуг, я думаю, что глава о них знает, но которые следовало бы озвучить. Вот с этого надо начинать, потому что есть чем гордиться коллективу.

– Министерство культуры нам очень сильно помогает. Даются очень весомые субсидии на покупку музыкальных инструментов, в 2020 году у нас такая субсидия будет. Конечно, поддерживаются наши инициативы по проведению крупных проектов, как, например, сейчас будет Зимний международный фестиваль Национального симфонического оркестра, который пройдет в восьми концертах в Башкортостане, в разных городах, в Белебее в том числе. Почему Белебей? К нам приедет замечательный человек, который родом из Башкортостана, это Владимир Овчинников, народный артист России, профессор Московской консерватории. Всемирно известный пианист в 1988 году получил звание заслуженного артиста БАССР. Он впервые за этот очень продолжительный период приедет в Башкирию. Родом он из Белебея, поэтому очень попросил сделать ему концерт там. У нас будет Белебей, Стерлитамак, четыре концерта в Уфе, два концерта в Республике Татарстан в Нижнекамске и в Набережных Челнах. Мы постепенно готовимся к тому, чтобы достойным образом себя представить в Казани.

– Конкуренции нет, есть восхищение коллективом, есть восхищение руководителем. Тот итог, который мы сейчас видим, как Саша Сладковский, руководитель Госоркестра Татарстана говорит про свой коллектив, что у него Maybach. Вот тот Maybach мы видим сейчас через десять лет его правления. Десятилетний этап – появился Maybach. Мы будем стараться.

– Мы будем стараться. Мы ближайшие регионы, крупнейшие и сильнейшие регионы-игроки в нашей стране. Я убежден, что наш Национальный симфонический оркестр уже показывает тот уровень востребованности, мы идем планомерно к светлому будущему. Я сделаю все, что в моих силах.

– Давать оценку – не моя прерогатива, но то, что в нашей республике активно закипела жизнь - я об этом говорю честно. Конечно, очень много, очень интересно, какие проекты реализуются. Вообще мы можем сказать «респект», как сейчас говорят, и по городу, и по трассе. Когда мы едем, мы видим, что все чистится. Все забурлило, закипело, начало работать. Я не буду никого ни с кем сравнивать, это неправильно. Но то, что сейчас – по-моему, это замечательно, и я убежден, что это только начало.

– К сожалению, я еще не имел отношения к региональным грантам, я уже сказал, что мы получаем гранты президента России. Региональные гранты мы еще не получали. Если они есть, это только позитивное, потому что это дополнительная поддержка заслуженных деятелей, выдающихся деятелей и учреждений, коллективов, это только плюс. А то, что я точно знаю, на сумму более чем 50 миллионов закупаются музыкальные инструменты для детских музыкальных школ. Нашему коллективу в прошлом году была дана субсидия на пять миллионов на покупку новых инструментов. Это замечательно. Это огромный фундамент для построения еще большего. Я убежден, что далеко не в каждом регионе есть такая поддержка. Есть регионы, где поддержка еще больше, но не одним днем мы живем.

– Да, конечно. Там и коллективы на другом уровне, и мы должны адекватно оценивать свои силы. Мы должны убедить регион, нашего главу, наше Министерство культуры, что мы достойны, чтобы нам дали субсидию в миллиард, скажем. И мы сделаем тот уровень, что Национальный симфонический оркестр будет уровнем хоккейного клуба «Салават Юлаев».

– Как я уже говорил, что мы едем в Берлинскую филармонию. Это будет сольный концерт Национального симфонического оркестра в Большом зале Берлинской филармонии. Серьезное мероприятие, к юбилею Петра Ильича Чайковского. По приглашению немецкой стороны. Это мои личные партнеры, которые меня поддерживали, мои московские друзья. В общем, все соединились и мы сделали так, чтобы главный Симфонический оркестр Башкирии выступил в главном культурном зале Европы, а то и мира.

– Это самый главный вызов и большая ответственность, конечно же, нашим музыкантам и мне как организатору, поэтому мы сразу взяли почти Эверест. Надеюсь, возьмем. 19 марта 2020 года поездка.

– Плавание – да. Я стараюсь. Но, к сожалению, хожу раз в две недели, если получается, вечером, почти круглосуточный бассейн, куда я хожу, после работы немножко разрядиться психологически - это очень полезно...

– Абсолютно разные люди. Из бизнеса и из культуры, и те, конечно, с кем мы прошли школу. Мне приятно, что мои одноклассники из Уфы, большинство остались в профессии: кто преподает, кто работает в коллективах, кто работает в нашем коллективе, это приятно – видеть тех ребят, с кем ты учился, хулиганил на переменах, играл в ансамблях музыкальных, они теперь работают здесь. Те мои друзья, которые из других регионов, из Москвы – большинство себя нашли на международной арене и очень хорошие дела делают. И во многом благодаря таким людям мы и имеем сейчас возможность поехать в Берлин, потому что все, что в нашей жизни делается, я думаю, оно получается только в дружеском тандеме. Поэтому все друзья, слава богу, при деле, при хорошем деле.

– Ярких каких-то курьезов нет, есть только радостные моменты на гастролях. Я очень много ездил и езжу с Денисом Мацуевым, я думаю, его представлять не надо. Наш легендарный пианист, с ним ездить одно удовольствие, потому что он легкий человек, легкий по темпераменту, по отношению ко всему. При этом он глубокий музыкант. Но в душе, в общении самый легкий человек. И когда, например, ездишь на его фестиваль «Звезды на Байкале», который проходит ежегодно в Иркутске, он устраивает футбольные турниры. Звезды против правительства Иркутской области. Был у нас такой турнир, в котором я принимал участие. Причем побеждает всегда правительство, это тонкая игра Дениса Мацуева… В одном матче был какой-то высокий мужчина. Мы бегали, играли, я мужчина среднего роста. Я так как-то поднырнул, а этот высокий не удержался. Оказалось, это мэр Иркутска бывший. Курьез в том, что потом, за столом, когда мы общались, говорят мне, что я их мэра уронил... Ну это жизнь, это игра, поэтому игра - она и на сцене, потому что человек без игры, без яркого легкого отношения к музыке не может, я думаю, донести до зрителя какую-то нотку, но игра есть, конечно, за сценой, которая тоже имеет место в нашей жизни. Из курьезов могу только это вспомнить, хотя столько стран было, столько концертов. Но, славу богу, пока мы придерживаемся регламента: не забыл нигде инструмент, ноты, голову. Все пока с собой.

– На репетициях коллектив общается только о музыке. Но настроение у коллектива, как мне кажется, приподнятое, потому что разные времена были у оркестра. Когда я пришел к этому коллективу, он был довольно-таки разрознен. И по отношению к руководству, и по отношению друг к другу. Это очень плохо. Люди могут не любить руководителя, и это нормально, но люди должны общаться друг с другом близко, потому что оркестр – это один организм, это как человек. Этого не было, к сожалению. Сейчас мы постепенно поправляем, благодаря в том числе интересной работе. Сейчас у нас очень большое государственное задание по концертам, огромное количество концертов. У нас очень плотный график, и я благодарен нашим музыкантам, которые в этом графике живут.

– Я в начале интервью уже сказал, что у нас сразу слышно – человек играет, либо не играет. Мы на субъективную оценку должны ставить объективную оценку. Поэтому мы и являемся профессионалами. К нам приезжают такого уровня музыканты, в том числе в комиссию. Председатель комиссии у нас будет Валерий Сергеевич Попов, легендарный фаготист, который более 50 лет проработал в топ-класса оркестрах, народный артист, профессор консерватории, заведующий отделом Московской консерватории, человек, перед которым ни у кого и никогда не возникало вопросов. К нам приезжает концертмейстер оркестра Владимира Теодоровича, первая скрипка его – Тимур Пирвердиев, тоже доцент Московской консерватории. Я, Дмитрий Крюков – наш дирижер из Москвы и концертмейстер нашего оркестра Ильшат Муслимов. Поэтому тут, я считаю, абсолютная объективность и прозрачность. Хочется, чтобы в главном симфоническом коллективе региона работали сугубо профессиональные люди. Я убежден, мы этого добьемся.

- Есть люди, которыми надо заниматься. Эти люди есть в любом коллективе, начиная от Мариинского театра, заканчивая любым коллективом.

– Пока рано давать какие-то оценки. Хочется, во-первых, послушать всех воочию, потому что я, как руководитель, как генеральный директор, не имею отношения к ежедневным репетициям. Я, конечно, посещаю все концерты и репетиции, но мне хочется каждого индивидуально послушать. Сольное исполнительство и оркестровое – это две разные истории. В сольном сразу понятно, как кто играет. Поэтому это важно. Но у нас небольшая часть оркестра принимает участие, всего сорок человек. В 2017 году, когда я еще не работал здесь, предыдущий руководитель проводил уже аттестацию, там были скандалы. Думаю, сейчас ничего такого не будет. У нас все понятно, прозрачно.

– Мы все разные. Поэтому как тут можно говорить, почему у одного человека так сложилась судьба, так сложились обстоятельства обучения, такой был профессор, скажем. А у другого было по-другому. Тут факторов очень много. Я думаю, что это самое главное, ну и поцелуй от господа Бога - тоже имеет значение.