Согласно опубликованному «Материалу по учету населения гор. Уфы» за 1916 год, в городе в это время «кроме военных чинов и военнопленных» было зарегистрировано 104 691 человек «обоего пола»: 46 241 мужчина и 58 450 женщин.

Погрешность оказалась велика: перепись проводилась в конце июня 1916 года – время, когда «городское население представляет из себя наиболее подвижную массу»: кто-то из горожан выехал на дачу, иногородние учащиеся разъехались по домам. Необходимость проведения переписи населения в столь неудачный период диктовали правила военного времени: речь шла о распределении продовольствия и дров.

Вполне естественно, что у оценочно-статистического отдела городской управы гендерный дисбаланс вызывал беспокойство: на сто взрослых мужчин в городе приходилось 143 женщины. «За ближайшие три года, не принимая во внимание наличие беженцев и военнообязанных, не досчитываемся естественного прироста населения около 6-7 тысяч человек и не хватает основного фонда 1 тысячи. Это число падает исключительно на взрослый мужской элемент, который и необходимо считать мобилизованным».

Благодаря этому же документу мы знаем, как примерно выглядела Уфа того времени: в городе насчитывалось 6615 домовладений (19 197 квартир). Как подчеркивали авторы доклада, «строения в Уфе не отличаются своей высотой»: абсолютное большинство уфимцев жили на первом (чаще всего – единственном) этаже, 13% - на втором и лишь 0,7% - на третьем. «Преобладающий тип квартир в Уфе мелкий»: о размерах жилых помещений, которые занимали горожане, можно судить по количеству печей. В 77% квартир было по одной-две печи, по три печи насчитывалось лишь в каждой десятой квартире. Более просторные помещения – на 4-10 печей – составляли 12%. И только 95 квартир представляли из себя хоромы – чтобы прогреть их, нужно было больше десяти печей.

За годы войны положение россиян ухудшилось катастрофически. Особенно тяжело приходилось в сельской местности – женщины, оставшиеся без мужской рабочей силы, выдерживали недолго. По словам Геннадия Мордвинцева, если в мае 1914 года 100 яиц на рынке в Бирске стоили 16 копеек, в мае 1917 – уже 1 рубль 60 копеек. Если зарплаты выросли в среднем в три раза, продукты подорожали в десять раз, одежда и обувь – в 10-15 раз.

Тогда же, в 1916 году, в Уфимской губернии сахар, соль, муку и другие продукты стали отпускать по карточкам.

Февральскую революцию в Уфе встретили доброжелательно. Свержение самодержавия приветствовали на многотысячных митингах и демонстрациях. А либеральные газеты даже писали, что люди в одночасье из монархистов превратились в республиканцев.

Известия о событиях в Петрограде уфимские газеты опубликовали только 3 марта. В этот день в здании Уфимской городской думы (ныне – Министерство внутренних дел по РБ) прошло экстренное заседание. В поддержку существующего строя собравшиеся решили создать общественную организацию – так появился Губернский комитет общественных организаций, председателем которого избрали уфимского городского голову Александра Верниковского. Президиум комитета возглавил социал-демократ, меньшевик Ибрагим Ахтямов. В ночь на 6 марта Временное правительство отправило в отставку губернаторов. Вместо последнего царского губернатора Петра Башилова губернию возглавил комиссар временного правительства Павел Коропачинский. Летом его сменил секретарь уфимской земской управы Виктор Герасимов.

Вечером 3 марта рабочие и солдаты уфимского гарнизона приняли решение образовать Совет рабочих и солдатских депутатов. 5 марта Совет был сформирован, председателем был избран Николай Брюханов, в апреле на эту должность переизбрали эсера Виктора Гиневского. А накануне октябрьских событий, когда власть в губернии перешла в руки Совета, его возглавил Алексей Свидерский.

В мае 1917 года в Москве открылся Всероссийский мусульманский съезд. На нем башкирские делегаты, в числе которых был и Ахмет-Заки Валиди, создали бюро башкирского народа. Тогда же началась подготовка I Всебашкирского съезда, который прошел 20 июля в Оренбурге. В частности, на нем была принята резолюция о территориальной автономии, а также избран руководящий орган – Башкирское центральное (областное) шуро (совет). II Всебашкирский съезд прошел в августе в Уфе.

Если накануне Первой мировой войны численность населения Уфы составляла 110 тысяч человек, осенью 1917 года она увеличилась до 180 тысяч: город наводнили эвакуированные, беженцы, военнопленные и военные – в Уфе располагался 40-тысячный гарнизон. В городе, относящемся к Казанскому военному округу, дислоцировались 103-й, 144-й и 127-й запасные пехотные полки. Больше всего беспокойств доставлял последний: по словам историков, солдаты 127-го полка славились своей безнаказанностью и представляли собой скорее сброд, чем организованную армию.

Как пишет уфимский историк Андрей Егоров, мест в казармах на всех не хватало. Поэтому воинские части размещались в гостиницах и в верхних этажах магазинов. Купцам это доставляло массу неприятностей. Солдаты плевались и выкидывали мусор прямо из окон, да и в остальном вели себя не очень прилично. На трех мирных жителей в городе приходился один человек с оружием.

Одним из самых серьезных потрясений для Уфы в 1917 году стал бунт, который случился… из-за галош. Столкновения праздно шатающихся солдат и торговцев происходили в городе и раньше, однако событие 12 сентября, как написали бы в новостях сегодня, «потрясло всю губернию».

По свидетельствам очевидцев, погром начался утром. В тот день в магазине Абдулкадира Сагадеева на Верхне-торговой площади по продовольственным карточкам продавали дефицитные галоши - по одной паре в руки. Около 10 утра покупателям объявили о том, что обувь закончилась. Недовольная толпа потребовала обыскать магазин. Группа рабочего контроля обнаружила под прилавком две припрятанные коробки галош. Их мгновенно распродали, однако очередь все равно не расходилась. Напряжение в толпе нарастало - и в какой-то момент в окно магазина полетел первый камень.

По воспоминаниям одного из трех комиссаров рабочей милиции Тимофея Кривова, участвовавшего в ликвидации беспорядков, разобравшись с лавкой Сагадеева, бунтари принялись грабить соседние магазины. «Толпа погромщиков обрастала обывателями, беженцами, разложившимися солдатами из тыловых частей…».

Милиция в этой ситуации оказалась бессильна.

Разогнать бунтовщиков удалось лишь к вечеру. Уфимский Совет обратился к командующему Казанским военным округом с просьбой разрешить ввести в Уфе военное положение.

О последствиях погрома, ходе расследования и «отобрании награбленного» писали все газеты.

Конечно, революционная борьба касалась далеко не всех. Город жил своей жизнью: люди обсуждали кино, ходили на танцы, устраивали вечеринки. В 1917 году в городе работало несколько кинотеатров: «Фурор» на Бекетовской (ныне ул. М. Карима), «Вулкан» на Большой Казанской (ныне – ул. Октябрьской революции), «Луч» на Большой Успенской (ныне – ул. Коммунистическая), «Мир» в Ушаковском парке (теперь – парк им. Матросова), «Эффект» на Центральной (ул. Ленина). Новинок уже не показывали – в военное время киноиндустрия в стране пришла в упадок. Поэтому в залах кинотеатров нередко давали другие увеселительные представления – выступления лилипутов, юмористов, куплетистов и других артистов.

Чем жила Уфа того времени, хорошо рассказывают газетные объявления. Война войной, но и зима не за горами – время покупать шубы, валенки и пуховые платки. А еще – продавать велосипеды, искать утерянные вещи, лечить зубы (и не только зубы), готовить детей к экзаменам…

Весть о большевистском перевороте пришла в Уфу утром 26 октября (8 ноября по новому стилю). Начальство приказало телеграфисту Степану Галкину уничтожить телеграмму, однако тот оказался коммунистом и с честью выполнил задание партии. Галкин скопировал текст и передал его большевикам. На общем собрании исполкомов Уфимского совета рабочих и солдатских депутатов, Губернского совета крестьянских депутатов, Уфимского мусульманского военного совета и Районного железнодорожного комитета было принято решение создать губревком, председателем которого избрали Алексея Свидерского. Помимо большевиков в губревком вошли и левые эсеры. Правда, полностью сосредоточить власть в своих руках удалось не сразу.

Однако уже в ноябре власть в губернии полностью сосредоточилась в руках большевиков: Уфимский комитет общественных организаций распустили, а губернского комиссара Временного правительства Виктора Герасимова за отказ передать дела губревкому посадили под домашний арест. Вооруженных столкновений не происходило. Как пишут историки, ключевые посты в губернии большевики заняли еще в сентябре, к тому же их поддерживал уфимский гарнизон - возможности «применить силу» у старой власти не было.

За предоставленные материалы благодарим Национальный музей Республики Башкортостан
и Книжную палату Республики Башкортостан.

Документы цитируются по изданиям:
- Миграция военного времени (1914-1920) в Уфимской губернии: сборник документов и материалов / Акад. военных наук Российской Федерации, Региональное отд-ние по Республике Башкортостан, Упр. по делам архивов Республики Башкортостан, Восточная экономико-юридическая гуманитарная акад. (Акад. ВЭГУ) ; [редкол.: Г. В. Мордвинцев (отв. ред.) и др.]. – Уфа, Акад. ВЭГУ, 2015.
- Правоохранительные органы Уфимской губернии в годы революций и гражданской войны (1917-1922 гг.): сборник документов и материалов / Арх. упр. при Каб. министров Респ. Башкортостан, Восточный ин-т экономики, гуманитарных наук, упр. и права; [авт.-сост.: Г. В. Мордвинцев (рук.) и др.]. - Уфа: Восточный ун-т, 2006.

Подготовила Дарья Петрова.